«Сто шестьдесят пять, сто шестьдесят шесть, сто шестьдесят семь, сто шестьдесят восемь, сто…»
Отточенное перо быстро скрипело по гладкому вычищенному пергаменту, записывая каждую проданную индульгенцию. Казалось бы, Рим был разграблен проклятыми германцами каких-то сорок лет назад, но Алессандро не потерял ни года за зря, ведь продавать то, что нужно всем в эти суровые и сложные для человечества времена… А заодно и поднимать собственную экономику.
Да, сейчас Сикстинская сокровищница не пустовала. Не пустовала до такой степени, что сам Папа Римский мог содержать на территории своего государства неплохо оснащённую армию. Только дель Анджело лично настоял на том, что подобные затраты лучше направить на поддержку более полезных предприятий. Конечно, зачем нужны такие растраты, ибо кто поднимет руку на свет истины, особенно в такие тёмные времена, как век Реформации?
Чернила оставили на листе тонкую точку, едва не проткнув пергамент насквозь. Мысли под конец очередного жаркого будня забрались в самую неприятную тему, какую только Ватикан мог себе вообразить.
«Лучше бы я пересчитал каждый потраченный французскими кардиналами скудо», - Мрачно подумал Алессандро, посыпая пергамент песком. Священники-миряне раздражали немногим меньше лютеран, только их он терпел потому, что сам ни чем фактически не отличался. Впрочем, ценить вино, доход и женщин – много ума не надо. А вот читать проповеди, ещё и на латыни, ещё и с жаром да от всего сердца…
Отложив просохший лист в сторону, на стопку таких же аккуратно подогнанных и пронумерованных бумаг, дель Анджело выпрямил затёкшую спину, вытянул руки вперёд и размял уставшие пальцы. Тонкие кости жалобно хрустнули.  Давно он подумывал о том, чтобы нанять секретаря, но отказывался в который раз от этой идеи. Кому ещё, кроме себя можно было доверить массу ответственной работы? Так, некоторое время назад ему самому пришлось разослать письма «всем честным и праведным католикам, противостоящим ереси, не щадя живота своего». Год назад ложная вера докатилась и до чешских земель, даже во Франции нарисовались гугеноты...
С тем, что Священная Римская Империя давно грозит сгинуть в этой заразе, Алессандро, кажется, уже смирился, но он никак не мог простить Господу то, что Марию Тюдор он прибрал к рукам слишком рано. Второе десятилетие приходилось сыпать проклятиями на протестантскую незаконнорожденную стерву, второе десятилетие приходилось сыпать золотом в карман Испании, чтобы надеяться на его непобедимый флот и изворотливую дипломатию. И, дьявол подери, волноваться бы было не о чем, если бы переменный успех английского пиратства не лишал испанскую партию некоторой доли дохода из-за океана.
Впрочем, что до дохода! Решался вопрос об абсолютной власти Папы, а для самого Александра это было вопросом жизни и смерти. Переговоры переговорами, но когда-нибудь нужно было переходить и к более решительным действиям. Которые сперва нужно было как следует продумать.
Дель Анджело поднялся, чтобы отойти от приевшегося глазу стола и выглянуть в окно. Руки привычным движением сложились на затянутой в красный бархат груди, пальцы-пауки обняли золотое распятие. Прищур тёмных глаз устремился вдаль, поверх редких крон деревьев и невысоких зданий. Сейчас его Преосвященство пытался угадать, кого этим вечером принесёт к нему попутный ветер, а ждать он мог либо Франциска, либо Антонио. Если учесть, что к посланию для второго прилагалось щедрое вложение, которого хватило бы на несколько полностью оснащённых боевых кораблей, то выбор был очевиден, к тому же, видать совсем загулявший француз даже не удостоил Ватикан ответом. «Наверняка решил, что его благосклонность донесут до меня ангелы, если не сам апостол Пётр», - ухмыльнулся дель Анджело, пригладив бородку. Вера всё-таки вселяла в него уверенность в той авантюре, для которой он готовил сейчас благодатную почву.

Отредактировано Vaticano (2011-05-25 02:28:49)